Это был теплый вечер июля. Вернувшись к дедушке домой, Керриган в тот вечер решила посетить вместе с ним мессу. Она нисколько не верила в Бога, особенно в того, в которого верили магглы, но та атмосфера, что царила в церкви, ей нравилась. А больше всего ее поражало возможность исповедаться во всех своих грехах. Иногда так и хотелось кому-то выговориться, но она всегда останавливала себя. Злилась ии завидовала этим старушкам, которые заходили в кабинку - там они были наедине со служителем Бога, говорили то, что думали, и не беспокоились о том, что кто-то чужой это услышит. Керриган же никогда не могла полностью оказаться наедине с кем-то - присутствие брата всегда было с ней. И сколько бы раз она не пыталась упросить его "выйти в другую комнату", чувство его нахождения рядом никогда не покидало. Со временем это начинало раздражать даже больше, чем раньше - она росла, у нее возникали свои желания: легкий флирт с каким-то парнем с Рейвенкло казался бы ей очень кстати в этот Рождественский вечер, но вот Вальборг недовольно шипит языками огня в факеле рядом и приходится, закатив глаза, попрощаться и уйти, не в силах не реагировать на назойливого брата.
В этот раз дедушка ушел после мессы раньше, а Керриган еще некоторое время сидела на скамье, прислушиваясь к собственному дыханию, стараясь остаться наедине с собой. Когда Вальборг в очередной раз незаметно толкнул ее в плечо, она поняла, что ничего не получится, поэтому, поправив юбки своего платья, поднялась с места и покинула церковь.
Ей предстояла пересечь аллею, на которой в утренние часы каждого понедельника всегда выстраивалась очередь за свежими продуктами из городе, потом через магазинчик часов и дом местного кожевника, после чего свернуть налево, мимо таверны и пройти немногим дальше через несколько покошенных домиков, прежде чем оказаться у порога собственного дома.
Никаких проблем никогда не возникало - девушку в этих краях знали и, даже если и не считали своей, то никогда особо отрицательно к ней не относились. Да и зачем создавать проблемы, ухудшая отношения с единственным ныне живущим здесь врачом и ворожеем? Женщины боялись проклятий, а мужчины того, что тот после какой-либо проблемы не поможет им с очередным прыщем на их коротком хозяйстве. Керриган была любимой внучкой их врача, трогать которую никто не хотел.
Но то не касалось молодых ребят, с которыми она выросла. Те всегда относились к ней с неким презрением, а после того, как та стала пропадать на долгие месяцы (езжая в Хогвартс) так и вовсе перестали считать своей. Она выросла, как выросли и эти деревенские парни, чьи тела окрепли от ежедневной работы в поле, а сердца стали жесткими и холодными после всех этих жестких свидетельствований, как отец бьет жену за очередное неверное слово, а после берет ее прямо на столе. То были просто деревенские парни, которые считали, что женщина - очередной скот.
Как раз-таки мимо таких в этот теплых вечер Керриган и проходила, направляясь домой через таверну. Вкус маггловского алкоголя ей не нравился, поэтому у нее ни разу не возникало желания посетить это место и выпить кружку прокисшего еще недели две назад эля.
- Эй! - кричит ей один из парней, махая рукой. Керриган старается обойти его, ускорив шаг, пряча лицо за новым шелковых шарфом, подаренным отцом, но амбал преграждает ей дорогу. - Давно тебя здесь не видел, Керри. Куда ты каждый раз пропадаешь?
Кроули не была наивной, но различить в пьяном взгляде молодого человека тех самых животных ноток не могла в силу нехватки опыта. Как раз из-за Вальборга, который отводил от нее всех возможных ухажеров для ее шестнадцати лет. А ведь в это время многие уже обручены, а по маггловских меркам так и вообще второго ребенка вынашивают.
Керри поднимает на высокого парня взгляд. Он выше ее на две головы и шире в плечах где-то примерно так же. Она даже не помнит его имени, и говорить с ним ей не хочется, но приличие не позволяет.
- Я спешу домой, пропусти, пожалуйста, - своим тонким голосом просит она, пытаясь обойти его. Широкая рука ложится ей на плечо. То был первый тревожный признак того, что что-то здесь не так - Керриган, особенно после давней попытки нападения матери, выносить не может нарушения личных границ незнакомых ей людей. Она чувствует, как Вальборг недовольно бьет ее потоком ветра в спину, из-за чего пряди ее волос подбрасываются и начинают плясать на ветру. После чего поток резко меняет направление, и в ее личное пространство так же врывается отвратительный запах алкоголя.
- Но ты так и не ответила на вопрос, - настаивает он.
Керри делает еще одну попытку обойти его, выпутаться из его рук, но тот лишь хватает ее сильнее и толкает в сторону ближайшей стены таверны, той, что не освещена уличными фонарями. Они в полной темноте.
- Я, разве, получил ответ на свой вопрос? - его пальца поднимаются выше, к ее горлу. - Ты, сука городская, приезжаешь сюда, всем свои видом показывая, как ты выше нас...
Она плохо помнит произошедшее дальше. В тумане она осознает, как его рука сжимается на горле, а вторая лезет под юбку. Он заставляет ее опуститься на колени, рвет ткань платья, панталоны, становится сзади. Его пьяное сознание, очевидно, не дает ему в полной мере осознать, что он делает, а может он такой сам по себе. Вот он - чудовище, а не она.
И тут внезапно резко что-то меняется. Ломается та тонкая, хрупкая стена, которую они вдвоем столько лет пытались преодолеть.
Наблюдая за всем этим со стороны, безмолвное прозрачное существо медленно сгорало от ярости и гнева. Вальборг кричит, кидаясь в сторону своей сестры, а тут, словно бы обретя плоть, отталкивает от себя пьяное тело, да с такой силой, что он подлетает вверх и ударяется спиной о дерево несущей стены таверны. Секунда, вторая - он не осознает, как все стало ярко и четко, как пропали ненужные звуки, нет больше этого надоедливого эха. В его мир врываются краски, но он понимает, что плохо видит - мешают слезы. И только его мир наполняется страхом и одновременным экстазом, когда со слезами бывшего страха приходит осознание - он живой! Живой!
Он начинает задыхаться, когда в его мир с этим осознанием приходит боль. Хватаясь за свою шею, он чувствует, как все опухло, а до кожи больно прикасаться... Боль... Боль, он чувствует боль! Он чувствует прикосновение подушечек своих пальцев к своей коже.
Еще секунду спустя он поднимает ладонь, наблюдая за тем, как покорно сжимаются пальцы по одному только его желанию. Он... Он - это Керриган? Неужели? Столько лет он пытался это сделать - и вот, наконец, его старания, его попытки окупились?
Но сейчас он не хотел об этом думать. Кем он тогда будет для Керриган, если продолжит наслаждаться тем, что контролирует ее тело, вместо того, чтобы наказать урода, который посмел ее тронуть? Он медленно поднимается с колен, глазами отыскивая недоброжелателя. Тот до сих пор валяется на грязной земле, пытаясь отойти от удара. На его тупом пьяном лице так и читается это немое: "Как ты смогла это сделать?"
- Не смей больше никогда меня трогать, - гнев внутрь Вальборга разгорается снова, он поднимает руку, прекрасно контролируя свой гнев, усиливая его, очищая от других эмоций. Гнев - одна из лучших эмоций для магии. О, как давно он мечтал почувствовать эту магию в себе! Как завидовал сестре, стоило ей сотворить хотя бы самое простое заклинание. Он тянет руку вперед, закручивая пальцы в воздухе. Слышится хруст костей. - Иначе в следующий раз ты лишишься руки, - хрипит он, ощущая чистейшее желание уничтожить, убить этого жалкого маггла, которых не достоин жизни. Никто не расстроится, если он умрет. *
Одно лишь его останавливает продолжить свою вендетту - в истерике бьющаяся внутри Керриган, так отчаянно пытавшаяся вернуть себе контроль над телом. Находясь сейчас здесь, в ее теле, вытесняя ее сознание, он испытывает все ее эмоции, начинаясь злиться еще больше. Она невероятно напугана - произошедшим с этой мразью, но так же и тем, какой силой владеет Вальборг. Она искренне боится своего брата и, оказавшись сейчас запертая в собственной голове, где-то в очень маленькой каморке ее подсознания, все еще принадлежавшей ей, она невероятно боится Вальборга. Она боится, что он может убить его. И очень громко кричит, умоляя его этого не делать.
Но почему? Почему она не хочет его смерти? Неужели она предпочла бы оказаться изнасилованной на этой грязной земле, чтобы первым (и, после такого, последним) мужчиной оказался этот пьяный хрен из вонючего кабака?
Наваждение проходит, и она чувствует, как слеза скатывается по щеке. Легкий серый отблеск у края глаза - и Вальборг исчезает в темноте, так же внезапно, как и появился. Керриган дрожит, из последних сил стараясь не зарыдать в голос. Она смотрит на ничтожество перед своими ногами, что плачет даже громче нее. И, видя это, она внезапно улыбается, осознав, насколько довольна. Хочется харкнуть прямо ему на лицо, но она с усердием подавляет в себе это желание, разворачивается и идет дальше, прочь, к себе домой, как и планировала. Никто этого не видел, никто этого не слышал. Никто не узнает, что произошло, а она не скажет, потому что у нее нет сил сказать об этом.
Она возвращается домой, вся заляпанная, грязная, продрогшая от холода и страха до костей. Ее встречает дедушка, но он ничего не видит. Он не видит ее лица и лишь спрашивает, почему она так поздно.
- Зашла в таверну, - совладая с эмоциями, хрипло отвечает она, а потом направляется прочь по коридору направо, в ванную. Там в чане еще есть вода, от которой идет пар. Керри зачерпывает несколько ведер, после чего наполняет ванную холодной водой. Ужасное платье изорвано в клочья, завтра она сожжет, утопит, изничтожит его. Она становится одной ногой в ванную, потом второй, опускается целиком. Тело болит все, каждый дюйм отзывается воспоминаниями, а синяки уже начинают проступать, дышать становится трудно. Керриган задерживает дыхание, приказывая сердцу биться реже, опускается под воду и лежит так еще секунд двадцать, избавившись от всех звуков вокруг себя.
Точно так же она почувствовала себя, когда Вальборг получил контроль над ней - так, словно бы ушла под воду. Но с разницей в том, что сейчас она с легкостью вернулась на поверхность.
Но ей никогда не преодолеть силу своего брата.
Завтра Керриган Кроули уедет в Лондон, пережидая до осени в поместье семьи своего кузена. И больше никогда не вернется в чертову деревню Дарсбери.
* будучи волшебным существом, Вальборг обладает сильным магическим потенциалом, и с легкостью, даже не задумавшись над этим, "спрятал" себя в момент сотворения колдовства в теле сестры, тем самым на нее, как на несовершеннолетнюю, не пало нарушение закона об использовании магии
